Александр Маркьянов - Зло именем твоим [СИ]
— О черт… — второй пилот провел руками по лицу, приходя в себя — Бад, как ты там…
Командир воздушного судна уже пытался отстегнуть ремни пилотского кресла
— Мы тонем?
— Нет… Кажется нет…
В кабине пахло горелой изоляцией
— Отключи питание. Сейчас погребальным костром вспыхнем.
— Есть…
Пока второй пилот занимался питанием, командир — сорвал с креплений небольшой огнетушитель, шикнул белым паром вокруг себя. Еще раз…
— Сэр, вы целы? — в кабину сунулся оператор систем связи
— Целы, целы. Что там у вас?
— Кажется, Майк руку сломал. А Дейв разбил лицо.
— Черт бы их побрал. Вечно с ними не так…
Командир корабля чувствовал, что кое-что не так и с ним — остро болела грудина, он не помнил, чтобы он ударился при посадке так сильно, чтобы что-то там сломать или повредить. Но она все равно болела…
Надо выбираться. Может, они сейчас начнут тонуть вообще…
— Питание отключено. Я включил средства тушения на всякий случай.
— Вижу. Давай выбираться…
Оказалось, что фюзеляж не был разрушен, хотя и лежал на земле несколько криво, идти было непривычно. Узкие коридоры, обитые специальным, негорючим и мягким, смягчающим удары материалом серого цвета. Кровь на одном из пультов.
— Сэр, давайте помогу.
— Что это за кровь?
— Дэ ударился лицом при посадке.
— Сильно?
— Кажется, нос сломал…
Они пробрались дальше, в отсек где были сорокамиллиметровое орудие Бофорс и ста двадцатимиллиметровое[43]. Привычная теснота, конвейер с минами, обоймы с сорокамиллиметровыми снарядами — Бофорс заряжался так же, как и во времена Второй мировой. Не горело никакое освещение, даже аварийное, пробираться к люку приходилось на ощупь, ориентируясь по брошенному около него ХИС.
Выбрались…
Целы были все — учитывая, что произошло, это было настоящим чудом, не только не пострадал серьезно никто из экипажа, но и относительно целой осталась машина. Все-таки С130 — реально крепкий самолет…
Включили фонари, осмотрели крыло — ужаснулись. Ракета едва не вырвала гондолу четвертого двигателя из крыла, само крыло держалось на честном слове. Третий двигатель видимо был поврежден осколками. Чудом было и то, что осколки от четвертого двигателя не полетели во все стороны, в том числе и в фюзеляж. Все-таки — раньше технику умели делать.
— Что будем делать, сэр?
— Предложения — спросил капитан
— Продвигаться к своим.
— А ты знаешь, где они — свои? Маяк включить, ждем спасательную команду.
Болото жило своей жизнью, что-то булькало, где-то вдалеке грохотали разрывы. Пахло нефтью — видимо, про экологию здесь никто не задумывался, просто сливали все ненужное в болото. В сочетании с привычной для болот запахом тухлятины — от аромата выворачивало на месте. Было темно, и только химические источники света давали хоть какой-то свет, цвет зеленый, химический, нереальный. Было страшно…
— Стоп. Всем стоп…
Морские пехотинцы мгновенно преобразовали походную колонну в оборонительное построение. Залечь… нельзя, тут грязь, сырость, а у них не АК.
Уоррент-офицер Кэмп двинулся вперед, рассчитывая каждый шаг. В головном дозоре было трое, у одного — recon-винтовка с термооптическим прицелом, одним из двух, имевшихся в группе.
Головной дозор залег прямо на тропе… даже не тропе, тут не было троп. В месте, которое не пружинило под ногами.
— Что там?
Назначенный разведчик осматривал окрестности в громоздкий термооптический прицел. Пулеметчик прикрывал его, встав на колено и надев прибор ночного видения — чтобы видеть лазер на своем пулемете.
Командир патруля протянул Кэмпу свой бинокль, молча показал, куда смотреть…
Это был самолет. Тот самый, который они искали. Чуть накренившийся, лежащий на боку, с поврежденным, вспахавшим землю носом — но самолет выглядел на удивление целым — ни разломанного фюзеляжа (хотя виден был только верх), ни следов пожара, крылья тоже были на месте. Хвостовое оперение торчало над мрачным болотным пейзажем, как внушающий опасения плавник касатки — над стылой, северной водой.
— Это он…
— Сэр, там нет движения. Мне это не нравится.
В бинокле, работавшем в ночном режиме, что-то пульсировало рядом с самолетом, какая-то подсветка, неяркая, бросающая лишь слабые отсветы на его бока.
— ХИСы?
— Кажется да, сэр. Движения нет.
— Гарри… Ты ведь Гарри?
Разведчик, осматривающий окрестности через термооптический прицел, установленный на винтовкe SR-15 с глушителем, на секунду отвлекся от наблюдения.
— Да, сэр. Точно.
— Здесь что-то есть?
— Ничего. Впереди чисто, сэр. Источников тепла нет.
И все-таки что-то здесь не то.
— Может, они ушли от самолета, сэр?
Но куда? И почему не взяли с собой маяк, ведь спасатели будут искать их по маяку и они не могут этого не знать.
— Укрепиться здесь. Будьте готовы открыть огонь.
— Да, сэр…
Уорент-офицер вернулся к основной ударной группе, ожидавшей на тропе. Уже выставили мины — они делали это всегда, на каждой стоянке, у каждого была как минимум одна мина Клеймор, ее легко устанавливать и снимать, а при нападении — подорвать и вырвать у противника инициативу.
— Рацию… Ястреб, это Альфа один — зеро. Вышли к Жнецу три. Контакта нет, повторяю — контакта нет.
— Альфа один зеро продолжайте.
— Ястреб, прошу картинку с птички или поддержку, прием.
— Альфа один зеро, ответ отрицательный, район признан опасным для полетов. Пока не подойдут Ласки[44] с авианосца — зона закрыта для полетов. Вопрос — у вас есть контакт с противником?
— Ястреб, отрицательно, контакта с противником нет, дружественные силы тоже не наблюдаем. У нас отрицательный параграф.
— Альфа один зеро, вас понял, приказ — взять под контроль место падения Жнеца три, провести поиск. Результаты доложить немедленно.
— Ястреб, вас понял, выдвигаемся… Конец связи.
Американцы подошли к месту падения самолета сразу с двух сторон. Две отдельные группы, состоящие из пулеметчика и снайпера — контролировали окрестности.
Трое штурмовиков, один за другим, сменив основное оружие на пистолеты с глушителями — проникли в самолет. Лазерные лучи метались по десантному отсеку, искали цели — и не находили.
— Экипаж Жнеца-три, мы спасатели морской пехоты США! Мы пришли за вами! Если вы здесь, обозначьте себя!
Ответа не было.
— Сэр!
Командир штурмовой тройки проследил взглядом до лазера, указывающего на рабочее место оператора систем наведения. Кровь на нем была совсем черной.
— Крови немного, он мог удариться при падении. Фюзеляж самолета почти не пострадал.
Из кабины вернулся еще один штурмовик.
— Сэр, следов крови в кабине нет. Ремни отстегнуты руками.
— Аптечки тоже нет.
Ясно, значит, куда-то ушли…
— На выход. Живо!
— Сэр, в самолете чисто. По-видимому, они приземлились успешно и покинули самолет. Аптечки нет.
Уоррент-офицер Кэмп глянул на глубоко зарывшийся в сырую, болотистую землю нос самолета, многозначительно хмыкнул.
— Успешно, Уоллас?
— Сэр?!
— Группы по два человека. Зона поиска сто метров по радиусу от самолета. Я хочу, чтобы вы перерыли здесь все. Загляните под каждую кочку, мать вашу.
— Есть, сэр!
Сообщение пришло почти сразу.
— Сэр, здесь что-то есть.
Уоррент-офицер Кжмп узнал голос Ченса Лайтинга, молодого, но подающего надежды лейтенанта
— Что там у тебя, Ченс?
— Устройство, сэр.
— Устройство?
— Да, сэр. Что-то похожее на радиобуй, понимаете? Штука с небольшой антенной.
Радиобуй?!!!
— Группа Альфа один — зеро, все — сматываемся отсюда! Быстро к тропе, бегом, бегом, бегом!!! Мать вашу!!!
Но не прошло и минуты — как раздался треск, похожий на то, как рвется крепкая ткань, но многократно более сильный, оглушительный — и сплошная стена разрывов накрыла место падения самолета. Иранцы использовали мобильную трехсотмиллиметровую систему залпового огня на вездеходном шасси, они закупили ее у Китая и использовали в качестве блуждающих, наводимых разведгруппами и наводчиками из местных, и их было так много, что в первый день ВВС не смогли подавить и пятую часть от общего количества. А наносить внезапные высокоточные удары — научились уже и иранцы…
Экипаж самолета Жнец-три так никогда и не найдут.
Наступление
15 июля 2014 года
11 MEU Tank element, TF Killer
Район Бехбахан
— Контакт! Т-72! Один клик по фронту! На один час!
— Принято… есть захват. Заряжающий!
— SABOT[45] в стволе, сэр!
Т-72, старый противник американских танкистов последних лет — медленно выползал на дорогу, повернув пушку в другую от них сторону. Было видно, что танк пытались модернизировать. Обварили решетками — но им эти решетки не помеха.
